Эпоха мученичества
продолжает публикацию цикла «История Церкви с митрополитом Иларионом», в котором кратко рассматриваются основные вехи становления Православия от Иисуса Христа до наших дней. Сегодняшняя статья посвящена времени первых гонений, которые начались с казни Самого основателя христианства — Иисуса Христа.
Читать статью онлайн.
(Реконструкция базилики Святого апостола Петра. Рим - IV век)
***
И все же, несмотря на постепенное распространение христианства, несмотря на проявление подлинного религиозного экстаза, знание основ веры было зачастую поверхностным, отношение к религии небрежным. Крещение старались принять как можно позже, причащались только на пасху. В часы досуга чтению Библии предпочитали игру в шашки или кости (PG, t. 59, col. 186—187). «Ваши дети — с горечью говорит Иоанн Златоуст,— любят сатанинские песни и пляски... псалма же никто ни одного не знает. Ныне такое знание кажется неприличным, унизительным и смешным» (PG, t. 62, col. 362). Христианский храм в глазах людей ничем не отличался от других общественных зданий. В него шли точно так же, как на площадь или в лавки брадобреев, где постоянно толпились люди. В церкви встречались с родственниками, обсуждались условия торговых сделок. Здесь передавали различные новости и слухи, идущие от двора. Женщины соперничали в кокетстве, мужчины искали приключений. «Если кто хочет увлечь женщину, никакое место не кажется ему более подходящим, чем базилика»,— бросил однажды Иоанн Златоуст. И конечно, отнюдь не набожность говорливых прихожанок вызвала к жизни специальное постановление Трулльского собора, в котором сказано: «Не позволяется женщинам говорить во время божественной литургии, но пусть они, по слову апостола Павла, молчат».
Мария Александровна Пильгун
РЕЛИГИОЗНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В МЕЖДУНАРОДНЫХ РЕФЕРАТИВНЫХ БАЗАХ ДАННЫХ
Предлагаем к прочтению статью профессора Марии Александровны Пильгун, опубликованную в первом номере журнала «Сретенское слово».
Среди многочисленных международных реферативных баз данных и систем цитирования (Web of Science, Scopus, Astrophysics Data System, PubMed, MathSciNet, zbMATH, Chemical Abstracts, Springer, Agris, GeoRef и пр.) в российской практике получили в основном распространение Scopus и Web of Science.
Несмотря на неоднозначное отношение российского научного сообщества, именно наукометрические показатели коммерческих структур Scopus и Web of Science используются для оценки результативности научной деятельности, количественной оценки и сравнительного анализа научной активности, продуктивности исследователей и научных организаций. Примечательно, что соотношение значимости данных Scopus и Web of Science постоянно меняется: преимущество отдается то одной, то другой системе.
Разработчиком и владельцем Scopus с 2004 г. является издательская корпорация Elsevier. Базу данных Web of Science (ранее Web of Knowledge) с 2006 г. развивала компания Thomson Reuters, с 2016 г. система принадлежит основанной в том же году независимой американской компании Clarivate Analytics, управляющей базами данных, информационными системами и коллекциями интеллектуальной собственности.
Системы имеют различия в структурировании и обработке информации, в частности, в отличие от базы данных Web of Knowledge, в Scopus не используется понятие импакт-факторов, но применяется индекс Хирша.
В категории Religious Studies (относится к области Arts and Humanities) в Scopus представлены 530 журналов, из них 132 относятся к первому квартилю и 129 журналов — ко второму. Наибольшее количество статей, в соответствии с рейтингом журналов Scimago (Scimago Journal Ranking), издается в США (43 153 документов), Великобритании (14 187) и Германии (6603). Российская Федерация находится на 14-м месте (1795) и представлена четырьмя журналами: «Вестник Санкт-Петербургского университета. Философия и конфликтология» (78-я позиция в категории Religious Studies), «Slověne — Словѣне. Международный журнал славистики» (120-я позиция), «Государство, религия, церковь в России и за рубежом» (129-я позиция) и «Вестник Свято-Тихоновского университета. Богословие. Философия. Религиозные исследования» (237-я позиция).
Журнал, который занимает первое место в рейтинге, — «Социология религии» (Sociology of Religion), с 1964 г. его издает Ассоциация социологии религии (Association for the Sociology of Religion) в Оксфордском университете (Oxford University Press) в США. «Социология религии» имеет достаточно высокие показатели: 99-й процентиль, рейтинг #2/491 (Arts and Humanities, Religious Studies), SJR 2020 — 1.861, SNIP 2020 — 2.196, CiteScore 2020 — 2.8). Как заявляют издатели, они стремились сделать журнал ведущим англоязычным изданием для публикации социологических исследований религии, а также определять наиболее актуальные направления в данной области. Статьи, опубликованные в журнале, были отмечены многими профессиональными наградами, в том числе Премией за работу аспирантов ASA Religion Section, премией за лучшие статьи Общества научного исследования религии [Whitehead, Perry, Baker, 2018] и наградой за работу аспирантов Общества научного изучения религии.
Наиболее цитируемой в журнале (на ноябрь 2021 г.) оказывается статья, посвященная анализу влияния социальных изменений, вызванных пандемией covid-19, на религиозные учреждения, общины и отдельных людей. Авторы изучают изменения религиозной жизни во времена «социального дистанцирования», разрабатывают эвристические подходы для выявления происходящих изменений, как религия продолжает структурировать социальную жизнь в частной и публичной сферах, а также в глобальном аспекте [Baker at al. 2020]. Большое внимание читателей привлекает статья, посвященная исследованию влияния приверженности христианскому национализму, ксенофобии и исламофобии на намерения американцев голосовать за Д. Трампа в 2020 г. Исследователи доказали, что при голосовании за Трампа на выборах 2016 г. главную роль играл христианский национализм. Символические границы, культурные рамки христианского национализма соответствуют социальным границам, ограничивающим доступ к важным материальным ресурсам [Edgell et al. 2020]. Результаты исследования Joseph O., Baker J., Samuel L., Perry S., Andrew L., Whitehead A. подтверждают непреходящую важность христианского национализма для американских избирателей, однако указывают на некоторые важные изменения. Христианский национализм и антипатия к мусульманам оставались сильными и значимыми предикторами намерения голосовать за Трампа, между тем реакция на ксенофобию была выражена сильнее [Baker et al. 2020(b)].
Вторым в рейтинге находится «Журнал менеджмента, духовности и религии» (Journal of Management, Spirituality and Religion), который издается в издательстве Taylor & Francis (99-й процентиль, рейтинг #3/491 (Arts and Humanities, Religious Studies), SJR 2020 — 0.966, SNIP 2020 — 1.698, CiteScore 2020 — 2.8). С момента основания в 2004 г. журнал объединяет ученых, изучающих духовные и религиозные аспекты управления и организации.
Наиболее цитируемыми в журнале оказались статьи 2014 и 2011 гг. В первой (просмотров — 1,793, цитирование CrossRef на 10.11.2021 — 82) изучается роль духовности и религиозности в сфере предпринимательства. Авторы делают обзор существующих на тот момент работ, выделяют основные направления исследований. Кроме того, в статье представлен план будущих научных изысканий, посвященных анализу влияния религии и духовности на предпринимательство [Balog et al. 2014].
Читать далее: https://sdamp.ru/news/n10255/
Л.А. Беляев
Открытие Дура-Европос
Если работы в Салоне оставались в сфере археологии западного Средиземноморья и были, в общем, естественным продолжением исследований XIX в., то открытие Дура-Европос, ключевого объекта христианских древностей доконстантиновской эпохи, совершилось в совершенно иной историко-географической ситуации — это были типичные, полные приключений работы эпохи «великих открытий». (Hopkins, 1976; Rostovtzeff, 1938; Kraeling, 1967).
Первая мировая война привела к кризису три континентальные империи — Российскую, Австрийскую и Оттоманскую, но последствия для каждой оказались различными. Российской империи суждено было устоять еще полвека и даже расшириться (хотя и ценой невероятного, болезненного напряжения, доходившего до самоуничтожения). Австрийская сравнительно безболезненно распалась на ряд независимых государств. Турецкая сохранила национальное государство в пределах Малой Азии и района Константинополя, но оставила остальные владения в полном распоряжении стран Антанты. У союзников появилась наконец возможность для серьезных исследований. Франция получила мандат на управление Ливаном и Сирией, Англия — на Месопотамию, Иорданию и Палестину. На границе двух зон влияния оказалась древняя крепость Дура (Европос). Впрочем, ни англичане, ни французы об этом сначала не знали.
Смена иноземного господства на заселенных арабами территориях проходила далеко не безболезненно; в 1920 г. в Месопотамии вспыхнуло восстание. В ходе борьбы один из отрядов английской пехоты получил приказ занять высоту Салихийе, контролирующую вход в долину Евфрата с запада. На ней виднелись руины, обещавшие хорошую позицию для ведения огня и укрытие в случае непогоды. 31 марта солдаты начали рыть траншеи. Внезапно один из них задел скрытую в земле стену. Грунт осыпался и со стены глянули трагические, глубоко посаженные глаза. Потемневший лик венчала странная высокая шапка. Скоро появились еще три подобных изображения. Командовавший отрядом капитан М.С. Мэрфи (как много значит верный человек на верном месте!) быстро сделал цветные зарисовки, приказал засыпать находку и доложил о ней в Главный штаб в Багдаде[1]. Командование не оставило доклад без внимания, а счастливые совпадения продолжались. В Багдаде оказалась Гертруда Белл (см. гл. III-1), подтвердившая важность открытия, а в город как раз прибыла археологическая экспедиция Чикагского университета. Ее руководителю, Джеймсу Генри Брестеду, показали наброски Мэрфи и попросили, держа информацию в тайне, как можно быстрее отправиться на место (Салихийе, как часть Сирии, согласно новой демаркации переходила в руки французов). Брестед получал для исполнения задачи группу солдат, но мог провести на месте не более 24 часов. Опытный и энергичный ученый вполне справился с первичной фиксацией; с невероятной быстротой он очищал здание, рисовал и снимал, стремясь как можно больше сделать до темноты. После того, как высоту Салихийе передали Франции, за работы стали отвечать археолог Франц Кюмон и французские войска (французы вообще охотно использовали солдат для раскопок — так было в Константинополе, Вавилоне и, конечно, в Месопотамии).
Как оказалось, люди Мэрфи наткнулись на святилище пальмирских богов. Первая фреска изображала некоего Канона, совершающего жертвоприношение перед собранием жрецов. В соседней комнате в аналогичном акте участвовал трибун римского гарнизона Юлий Теренций, рядом с которым был изображен полковой знак и бюст обожествленного императора. Одна из фресок несла изображение богини — покровительницы города, тщательно подписанное, благодаря чему удалось установить ее имя: «Дура» (т.е. «прочная», «крепкая»; оно было известно, вместе с греческим названием, «Европос», только из одного географического источника — списка «Парфянских укреплений» Исидора Харакского, I в. н.э.). Стало очевидно, что найдена крупная пограничная римская крепость: Дура-Европос возникла как крепость Селевкидов (III в. до н.э.), затем служила парфянам, и лишь при императоре Люции Вере (160-е гг.) здесь разместили римский гарнизон, охранявший дорогу от Пальмиры к Антиохии и переправу через Евфрат. По-видимому, именно потеря Дура-Европос (256 г.) привела к катастрофе — поражению и гибели императора Валериана в сражении с персами, после чего город не восстанавливали.
Если бы сразу вслед за открытием, в 1920-х гг., кто-то завел речь о христианских находках в таком месте, его в лучшем случае сочли бы безудержным фантазером. Но как поздний эллинистический памятник город выглядел привлекательно — учитывая раннюю дату прекращения обитания, прекрасную сохранность стен и росписей. После некоторого перерыва решено было возобновить работы совместными силами Йельского университета и Французской Академии (1928 г.)[2].
Вскоре удалось подтвердить дату гибели города: два найденных клада дали монеты, отчеканенные не позже 256 г.; прямо в слое последнего пожара обнаружили даже монету персидского царя Шапура I. Чрезвычайно характерными оказались укрепления: изнутри к западной стене вели постепенно повышавшиеся платформы, насыпанные защитниками крепости прямо по разрушенным зданиям для облегчения маневра. Осаждающих это заставляло рыть длинные туннели не только под стенами, но и под этим искусственным гласисом. Раскопки показали, что туннели все же были прорыты, но римляне не позволили противнику выйти из них. Они спустились навстречу врагам сами и попытались отбить натиск персов. Отчаянные схватки закипели во мраке туннелей, обе стороны старались «выдавить» врагов наружу. Скелеты оставались там, где падали тела — их уже не поднимали.
Это был замечательно яркий археологический материал, но опять-таки не сенсационный. По-настоящему неожиданные находки пришли в 1931—32 гг.: среди руин зданий под насыпью гласиса открыли большой дом, построенный в конце II в. На первый взгляд это было обычное, хотя и богатое жилище. Однако оказалось, что главная комната, вмещавшая примерно 70 человек, была превращена в святилище. Здесь была маленькая платформа, вероятно, для алтаря; с комнатой соединялся баптистерий, стены которого покрывала роспись на темы Ветхого и Нового Заветов. Несомненно, перед исследователями был «дом собраний» (domus ecclesia), о котором до сих пор историки древностей только читали, никогда не сталкиваясь воочию. С точки зрения раннехристианской архитектуры важность этой находки было невозможно переоценить, тем более, что не требовалось особых усилий для доказательства церковного характера постройки, а также и для реконструкции ее плана и интерьера. Даже дата превращения дома в церковь могла быть определена со значительной точностью по сохранившимся на стенах граффити: между 232-233 и 256 гг[3]. Превращение вызвало весьма наглядные изменения: внутренний двор был замощен, и вдоль трех сторон его (исключая портик) построены скамьи (скамьи пристроили и снаружи дома).
Одну из двух стен в анфиладе парадных комнат снесли, благодаря чему образовался большой зал (5.15x12.9 м); в его восточной части появилось возвышение (бема) с небольшой «подставкой» сбоку от подиума. Одна из узких комнат на западной стороне, позади вестибюля, превратилась в баптистерий: в западном конце был устроен маленький бассейн под сводом, арку которого поддерживали две колонны. Свод и потолок баптистерия украшали звезды с лучами по синему фону, а боковые стены — фрески[4].
Дом собраний мог принадлежать местной общине, поскольку таковые были «юридическими лицами» и, подобно языческим храмам, владели собственностью; не исключен и статус церкви как епископской кафедры. Так была открыта древнейшая из известных церквей (ок. 232 г.), каковой она остается и по сей день. История христианских культовых зданий получила, наконец, отправную точку[5].
Рождение подлинной науки о христианских древностях шло на фоне вступления всей археологии в совершенно новую фазу. Усилия, затраченные в XVIII—XIX вв. на ее развитие, начали приносить плоды. Одна за другой «посыпались» находки, которые на первый взгляд казались неожиданными и случайными. На самом деле за ними стояли многолетние поиски и методические разработки сотен энтузиастов, как специалистов, так и любителей. Археология решительно превращалась в науку, привлекательную для современного общества в целом[6].
 |
«Дом собраний» в Дура-Европос (Сирия) — первая изученная церковь христиан.
Изометрия раскопанных частей. (Milburn, 1988).: А — зала собраний; В — комната для обучения; С — часовня-баптистерий. |
Развитию науки помогли важные геополитические изменения. Созданные в XIX в. империи обеспечили европейцам невиданное повышение уровня жизни. Правительства охотно субсидировали новые программы: это было вопросом государственного престижа и одним из инструментов освоения колониального пространства. Мировое господство, казалось, завоевано навсегда. Оно было не только военным, экономическим или политическим: европоцентризм и идея прогресса безраздельно господствовали в сознании. Поле исследований, прежде всего на Востоке, расширилось до предела, а права и возможности экспедиций вплоть до конца Второй мировой войны были почти неограниченными.
Хотя новые открытия редко имели касательство к церковным древностям (внимание публики и средства на исследования отвлекали античные и древневосточные, прежде всего египетские, памятники), их изучение помогало развитию методики и возбуждало интерес к археологии.
Гробницы Микен, Кносский дворец, блестящие раскопки Р. Вулли города Ура и храмов Вавилона или сенсационная «гробница Тутанхамона» Говарда Картера создали исключительно благоприятный «общий климат», представив в новом свете историю Востока и стимулировав развитие «библейской» археологии,
Выделить самые значительные для нас открытия трудно, охватить же все, даже простым перечислением, невозможно.
Мы уже знакомы с такими выдающимися памятниками как Кумран и рукописи Мертвого моря, раннехристианскими комплексами Салоны и Рима, наконец, «эталонным» Дура-Европос. Некоторые (мартирий апостола Петра в Риме, комплексы городов Германии, некрополи Франции) еще впереди. Однако в особом выделении и изучении нуждается целенаправленный поиск древностей «церквей-диссидентов» в Азии и Африке, который осуществлялся в значительной мере усилиями ученых-протестантов.
[1] «Будучи на Салихийе, я открыл … несколько древних стенных росписей великолепной сохранности. Расположенные в западном углу «форта», они состоят из фигур трех мужчин, одной женщины и трех других фигур, частью испорченных, в полный человеческий рост. Основные цвета красный, желтый и черный. Там имеются и надписи, которые я постарался скопировать. Я был бы признателен, если бы вы передали эту информацию в соответствующее ведомство», — писал Мэрфи.
[2] Экспедицию возглавил великий ученый, знаток античности, скифских и иранских древностей Михаил Ростовцев, живший в эмиграции в США; продолжал участвовать в работах и Франц Кюмон. Раскопки (велись до 1937 г.) известны во всех подробностях не только по отчетам и монографиям, но и благодаря дневникам Кларка Хопкинса, полевого руководителя экспедиции в течение четырех важнейших сезонов. Публикация «Окончательного отчета» по Дура-Европос началась только в 1950-х гг. (том по «дому собраний» вышел в 1967 г.), но основная часть материалов была введена в оборот очень быстро.
[3] Было открыто три стадии строительства: первое временное жилище, затем частный дом и, наконец, «домус экклесиа». На втором этапе дом имел в плане квадратную форму со стороной ок. 18 м, при высоте стен более 5 м, и делился на 8 комнат вокруг внутреннего двора. В дом входили с северо-восточного угла, через узкий вестибюль, который выводил (хотя и не прямо) во внутренний двор. На его противолежащей стороне находились три главных помещения, а слева, с востока, открывался узкий внутренний портик. Граффити по-гречески были многочисленны в комнатах, особенно в баптистерии (18 текстов), но только некоторые имели несомненно христианский характер, остальные апотропеические (азбучного типа). Надписи не похожи на более поздние паломнические граффити, в основном они поминальные, призывающие благословение Христа на читающего или предлагающие помянуть писавших (покойных?): Павла и Петра, его сына; «смиренного Сисеона», Прокла и Дорофея. Последняя надпись имела дату (232 или 233 г.) и была написана на штукатурке до последней окраски.
[4] На стенах бассейна написаны Адам и Ева, над ними — юный Добрый Пастырь; на южной стене баптистерия — Давид и Голиаф (низвержение Сатаны?), на северной — «Исцеление расслабленного» и «Хождение по водам» («История Ионы»?), в нижнем ряду — сцена с женщинами, подходящими к низкому сооружению с фронтоном (вероятно, Жены-мироносицы) и др. Росписи Дура-Европос показали отсутствие у ранних христиан запрета на изображение библейских сцен, даже напротив — важность символико-аллегорического аспекта. Верующих знакомили с учением «по картинкам» (так же поступали иудеи, синагога которых стояла совсем неподалеку, широко используя сюжеты Ветхого завета).
[5] Работы в Дура-Европос продолжаются и сейчас (Doura-Europos, 1992). Других следов христианства пока не найдено, кроме маленького фрагмента греческого перевода «Диатессарона» («Свода Четырех Евангелий») сирийского писателя Татиана (современника другого известного сирийца, Лукиана из Самосаты); он работал над сводным переводом Евангелий на арамейский в начале 170-х гг., и его книга стала очень популярным чтением. Вообще же в Дура, «штаб-квартире» далекой пограничной группировки на Евфрате, господствовали не столько римские, сколько восточные боги, которые располагали собственными святилищами. Иегова среди них был самым старым и, судя по богатству синагоги (244-245 гг. н.э.), пользовался почетом. Достойное место занимали также святилища Митры и божеств Пальмиры; были даже статуи перса Зороастра. Христианство среди этих религий было самым молодым.
[6] История становления археологии как науки, в том числе в России, давно стала предметом специальных исследований. Можно рекомендовать: Монгайт, 1973, 10—100; Формозов, 1986; Лебедев, 1992; Schnapp, 1996.
Л.А. Беляев Христианские древности. Введение в сравнительное изучение. Учебное пособие для вузов. Институт «Открытое общество». Москва 1998 г.
Яркая особенность армянского богослужения – обряд принесения животных в жертву (матал или матах), имеющий характер частной требы. В жертву может быть принесено только животное мужского пола, не имеющее физического недостатка; жертва приносится в дни поминовения усопших близких, в праздники, как благодарность за какое-либо благодеяние. Жертвенному животному (тельцу, ягненку, барану, петуху или голубю) вначале дают съесть освященной соли, затем его после нескольких библейских чтений и молитвы (содержащей прошение о благосклонном принятии жертвы) закалывают на церковном дворе у стоящего там креста (кроме голубя, которого отпускают в небо). Мясо жертвенного животного раздают бедным; варить его разрешается только с освященной солью (Conybeare F.C. The Survival of Animal Sacrifices inside the Christian Church // The American Journal of Theology. 1903. Vol. 7. P. 54–58, 65–85).
Практика приношения животных в жертву часто служила грекам поводом укорять армян в иудействе и нечестии (Ibid. P. 76; сравните: 99-е Правило Трулльского Собора); армянские авторы в свою защиту указывают на благотворительный характер жертв (помощь бедным) и на ветхозаветную традицию (Епископ Езник Петросян. Армянская Апостольская Святая Церковь. Краснодар, 1998). Чин жертвоприношения связан с агапами и даже называется этим словом в некоторых армянских источниках (например, в канонах св. Исаака: Conybeare. P. 67).
Следует отметить, что чин жертвоприношения существует и в православной традиции – молитвы над приносимым в жертву агнцем или тельцом (часто с уточнением «за умерших») и над солью встречаются в грузинских рукописных Требниках (смотрите: К. Кекелидзе, прот. Литургические грузинские памятники в отечественных книгохранилищах и их научное значение. Тифлис. 1908. С. 55, 108, 113–114, 119, 161, 181, 189) и иногда – в греческих (сравните: Goar J. Εύχολόγιον sive Rituale Graecorum complectens ritus et ordines Divinae Liturgiae, officiorum, sacramentorum, consecrationum, benedictionum, funerum, orationum etc. Cuilibet personae statui vel tempori congruos, juxta usum Orientalis Ecclesiae. Venetia, 1730 (2 ed.). P. 567; Дмитриевский А.А. Описание литургических рукописей, хранящихся в библиотеках православного Востока. Киев, 1901. Т. 2: Ευχολόγια. С. 256); обычай отдавать в храм животных в качестве жертвы существует в Грузинской Церкви и в настоящее время.
Источник:
Желтов М.С., Никитин С.И. Жертвоприношения / Армянский обряд // Православная энциклопедия. Т. 3. – М.: 2001.
URL: https://www.pravenc.ru/text/76130.html#part_19
ЗА: «ОБЫЧАЙ АРМЯНСКОГО МАТАХА ЯВЛЯЕТСЯ ГЛУБОКО ЧЕЛОВЕКОЛЮБИВЫМ»
Епископ Езник (Петросян), доктор богословия и глава Епархии Юга России, в своем классическом труде, посвященном Армянской Апостольской Церкви (1998), выступает в защиту матаха и делится с читателем краткой информацией о данном обычае. Позже Езник (Петросян) был назначен руководителем отдела внешних церковных сношений Армянской Апостольской Церкви и возведен в сан архиепископа.
«Одной из обрядовых особенностей Армянской Церкви является матах – жертвоприношение; главный смысл его – пожертвование, принесение дара Богу и сотворение милости к бедным. Матах существовал еще во времена Григория Просветителя Армении. После победы над гуннами царь Трдат со всем своим окружением во главе с Григорием Просветителем в церкви св. Иоанна Предтечи в Тароне принес благодарственную жертву Богу, заколов множество животных и раздав их бедным.
С древних времен в Армянской Церкви установился обычай в дни больших праздников, в связи с освящением церквей или хачкаров совершать жертвоприношения.
Жертвоприношение совершается по разным причинам:
- в благодарность Богу за избавление от несчастья или ниспослание благополучия,
- как ходатайство за упокоение душ усопших,
- во искупление грехов и ради спасения души.
Для жертвоприношения необходимо два компонента: животное и соль. Животное должно быть особью мужского пола. Это может быть бычок, баран, петух или голубь. Когда закалывают бычка, его мясо раздают в 40 домов, мясо барана – в 7 домов, петуха – в 3 дома. Мясо не должно оставаться на следующий день. Если в жертву приносится голубь, то его выпускают в небо. Соль должна быть освящена – этим также матах отличается от языческого жертвоприношения.
Мясо варится в воде, приправленной солью и только. Как раньше, так и сегодня многие клирики, и богословы Сестер Церквей обвиняют Армянскую Церковь за матах, считая его остатком иудаизма, язычества и варварства.
Однако обычай армянского матаха является глубоко человеколюбивым, христианским обычаем, который дает возможность верующим выразить свою любовь к Богу, проявить милосердие, помогая бедным и т.д.
Истоки матаха идут от Авеля, Ноя, Авраама, Исаака и других праотцев. Сам Христос во время тайной вечери вкушал мясо пасхального агнца, который является матахом, завещанным пророком Моисеем».
Источник:
Езник Петросян, епископ. Армянская Святая Апостольская Церковь. Краснодар. 1998.
URL: http://www.armenianhouse.org/petrosyane/church-ru/par...
P.S. «К сожалению, в советское время истинное понятие Матаха в народе было искажено. Люди знали, что надо что-то делать – но смысла не понимали. Поэтому многие мазали кровь зарезанного животного на себя… Сектанты объясняли по-своему, обвиняя Церковь чуть ли не в язычестве, но все это невежество. И поэтому мазать кровью это ни то, что не правильно, а строго воспрещается» (Прим. 50).
Источник:
Гевонд Вардапет Оганесян. Господи! Отверзи уста мои... Молитвослов. – Иерусалим: Монастырь Святых Архангелов. 2017. С. 271.
ПРОТИВ: «ДА БУДЕТ ИЗВЕРЖЕН ИЗ ЦЕРКВИ БОЖИЕЙ ЭТОТ МАТАЛ»
99-е Правило Пято-Шестого (Трулльского) Собора, 692 г.:
«В арменской стране, как мы уведали, бывает и сие, что некоторые, сварив части мяс, внутрь священных олтарей, приносят участки, и разделяют священникам, по иудейскому обычаю. Посему, соблюдая чистоту Церкви, определяем: да не будет позволено никому из священников, отделенныя части мяса от приносящих приимати: но тем да довольствуются они, что восхощет дати приносящий, и таковое приношение да бывает вне Церкви. Аще же кто не тако сие творит: да будет отлучен».
В качестве примера критики матаха вниманию читателей представлен фрагмент «Послания к армянам» Феодора Абу Курры, епископа Харранского (ок. 750 – ок. 830 гг.), виднейшего мелькитского арабоязычного автора, одного из первых христианских богословов, начавших составлять богословские сочинения на арабском языке, которые стали вводиться в научный оборот только с кон. XIX – нач. XX вв. Впервые русский перевод «Послания к армянам» Феодора Абу Курры, выполненный прот. Олегом Давыденковым, опубликован в 2020 г. Ранее данное сочинение на русский язык не переводилось. Перевод с арабского языка выполнен по изданию: Lamoreaux J. An unedited tract against the Armenians by Theodore Abu Qurrah // Le Muséon. 105. 1992. P. 334–340.
«5. Я утверждаю: всякий, приносящий в жертву Богу [животное], делает зло, пренебрегая Телом Христовым и Кровью Его. Совершающий жертвоприношение ставит себя вне христианства и лишается спасения, потому что жертвами не прощаются грехи, но только Кровью Христа. Бог принимал жертвоприношения животных в первом завете из-за обычая древних приносить жертвы бесам. [Полностью] же отказаться от [жертвоприношений] им было бы [слишком] тяжело. По Своему милосердию Он снисходил к ним, довольствуясь [принятием] этих жертв, так как они были прообразом Жертвы Его Сына, Который, воплотившись, стал Агнцем Божиим, искоренившим Своей Жертвой грех мира (см.: 1 Ин. 1. 29). Жертвоприношения же животных не давали прощения грехов. Сохрани Бог [от такого мнения]!
Ты, не желающий жертв и приношений,
облек Меня телом,
и всесожжении за грех Ты не требуешь.
Вот, Я иду
(как написано в начале книги)
исполнить волю Твою, Боже (ср.: Евр. 10. 4–10).
В начале Он говорит: "Приношений, жертв и всесожжений за грех, которые приносились по закону, Ты не требовал и не желал их". Затем Он, сказав: "Я иду исполнить Твою волю, Боже", упразднил этими словами первое и утвердил второе. По Своей воле Он очищает нас приношением Иисуса Христа.
Источник:
Арабские сочинения Феодора Абу Курры, епископа Харранского / [сост., комм., предисл., пер. с араб. прот. О. Давыденкова]. – М.: Изд-во ПСТГУ, 2020 (Серия «Литературное наследие и история Христианского Востока»). С. 331–334.
URL: https://azbyka.ru/otechnik/Oleg_Davydenkov/arabskie-s..
АРМЯНСКИЙ ОБРЯД
Богослужебная традиция Армянской Апостольской Церкви (ААЦ). Формирование армянского богослужения в III-IV вв. происходило под влиянием в первую очередь греческую (через Каппадокию) и сирийскую (через Эдессу и Осроену) традиций. Языками богослужения в это время были греческий и сирийский. С V в. в связи с переводом Библии и богослужебных текстов на армянский язык богослужебная традиция ААЦ становится самостоятельной.
Более подробно ознакомиться с историей формирования Армянского обряда можно перейдя по ссылке на сайте www.pravenc.ru
Вид на гору Арарат и монастырь Хор Вирап
Символы евангелистов
Далеко не все христиане могут объяснить происхождение и значение символов четырех евангелистов – ангела, орла, тельца и льва. Когда и почему начали использовать эту символику? Все ли святые отцы были согласны между собой, что ангел символизирует Матфея, орел – Иоанна, лев – Марка, а телец – Луку? Почему в древнерусских памятниках можно увидеть соотнесение льва с апостолом Иоанном? В день празднования Собора двенадцати апостолов, в число которых входят двое из евангелистов, давайте поговорим о том, как издревле толковались их символы.
Используя толкования святых отцов, которые являются в этом вопросе наиболее авторитетным источником, мы сталкиваемся с серьезной проблемой: они весьма многообразны и противоречивы.
Эта проблема решается так: Церковь не догматизирует подобного рода суждения, а различие мнений не приводит к внутрицерковным разделениям, напротив – помогает увидеть предмет обсуждения с разных сторон, находить в нем новые глубокие образы и смыслы. Особенно следует отметить тот факт, что в конечном счете Запад и Восток пришли к полному согласию в этом вопросе.
Первоначально символами евангелистов служили четыре райские реки, в древнехристианском искусстве они представлены множеством памятников. Самый ранний из сохранившихся, возможно, фреска в катакомбах Марцеллина и Петра IV в. (илл. 1) и примерно того же времени мозаика в мавзолее Санта-Констанца 2 пол. IV в.
Также второй половиной IV в. датируются мозаики баптистерия Сан-Джовани-ин-Фонте в кафедральном соборе Неаполя, здесь евангелисты представлены уже в виде символов Ангела и Льва (два других изображения утрачены). Надо заметить, что эти мозаики находятся в тромпах – парусах сферической формы, там, где они позднее обрели каноническое место в крестовокупольных храмах.
Далее мы находим символы евангелистов в базилике Санта-Пуденциана, построенной в самом начале V в., а в последней четверти V в. они появляются в конхе церкви Осиос Давид в Фессалониках.
Далее число памятников с этими сюжетами возрастает, но четыре реки постепенно встречаются всё реже, а символы животных – всё чаще, пока не занимают доминирующего положения в иконографии евангелистов. Следующие несколько столетий символы четырех рек и четырех животных дополняли друг друга, иллюстрируя пророчество Иезекииля (Иез. 1:10) и видение Иоанна Богослова (Откр. 4:7).
Понятно, что до написания четырех канонических Евангелий и признания Церковью их богодухновенности невозможно было объяснить значение и символику животных в видениях Иезекиилия и Иоанна Богослова. При этом символы Евангелистов долгое время не подписывали, вероятно, потому что вопрос соответствия животных конкретным именам евангелистов оставался открытым.
Первым из экзегетов, сделавшим попытку истолковать значение символов четырех животных, был сщмч. Ириней Лионский (130 – 202) – ученик святого Поликарпа Смирнского, а тот, в свою очередь, был учеником апостола Иоанна Богослова. Опровергая учения еретиков, которые хвалились большим числом Евангелий, св. Ириней писал:
«Невозможно, чтобы Евангелий было числом больше или меньше, чем их есть. Ибо, так как четыре страны света, в котором мы живем, и четыре главных ветра, и так как Церковь рассеяна по всей земле, а столп и утверждение Церкви есть Евангелие… то надлежит ей иметь четыре столпа…» И продолжает: «Ибо херувимы имеют четыре лица, и их лики суть образы деятельности Сына Божия. Первое животное – говорится – подобно льву (Откр. 4:7) и характеризует Его действенность, господство и царскую власть; второе же подобно волу, и означает Его священнодейственное и священническое достоинство; третье имело лицо человека, и ясно изображает Его явление как человека; четвертое же подобно летящему орлу; и указывает на дар Духа, носящегося над Церковью... Евангелие Луки, нося на себе священнический характер, начинается со священника Захарии, приносящего жертву Богу. Ибо уже готов был телец упитанный, которому предстояло быть закланным ради обретения младшего сына [язычников]. Матфей же возвещает Его человеческое рождение, говоря: Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова, сына Авраамова. И еще: Рождество Иисуса Христа было так (Мф. 1:1, 18). Это Евангелие изображает Его человечество; поэтому по всему Евангелию Он представляется смиренно чувствующим и кротким человеком. А Марк начинает с пророческого Духа, свыше приходящего к людям, говоря: Начало Евангелия, как написано у пророка Исаии (Мк. 1:1), и указывает на крылатый образ Евангелия; поэтому он сделал сжатый и беглый рассказ, ибо таков пророческий Дух… Каков образ действия Сына Божия, таков и вид животных, и каков вид животных, таков и характер Евангелий. Четверовидны животные, четверовидно и Евангелие и деятельность Господа. И поэтому даны были человечеству четыре главных завета: один при Адаме до потопа, другой после потопа при Ное; третий – законодательство при Моисее, четвертый же, обновляющий человека и сокращающий в себе все, – чрез Евангелие, вознося и как бы на крыльях поднимая людей в Царство Небесное» (Против ересей, 3.11.8).
Итак, у святого Иринея ап. Иоанн – Лев, ап. Лука – Телец, ап. Матфей – Ангел/Человек, ап. Марк – Орел.
Мнения св. Иринея придерживались священномученик Викторин Петавский (ок. 279–303), Ювенк пресвитер (IV в.), свт. Андрей Кесарийский (VI–VII вв.), Икумений (VI в.), свт. Софроний, Патриарх Иерусалимский (560–638), прп. Анастасий Синаит (ок. 640 – кон. VII в.). Арефа Кесарийский (ок. 850 – после 932), Феофилакт Болгарский (2 пол. половины XI в. – нач XII в.) и некоторые другие богословы. Эта традиция хранилась на христианском Востоке и в Малой Азии, а на Западе она не прижилась, там предпочитали следовать мнению блаж. Иеронима.
В «Толковании на Апокалипсис» свт. Андрея Кесарийского находятся ценные дополнения к тому, что писал св. Ириней:
«Мы думаем, что эти четыре (апокалипсических) животных – те самые, которых некогда видел Иезекииль, обозначают или четыре стихии и Божие управление ими и охранение, или власть Божию над небесным, земным, морским и преисподним, или, как еще думают другие, четыре главных добродетели и четыре Евангелия. Лев – символ мужества, обозначает Евангелие от Иоанна, ибо, согласно Иринею, он, изображая предвечное Царство Его, возвестил, что «в начале было Слово»; телец, довольствующийся своими трудами, означает правду и Евангелие от Луки, где изображается законное и священническое родословие Христа; орел указывает на умеренность (говорят, что он ее любит) и на Евангелие от Марка как самое краткое и начатое духом пророчества; человек – мудрость и Евангелие от Матфея, которое начинается повествованием о рождении Христа по естеству, но не по закону. Этими же образами, наверное, знаменуется и домостроительство Христово: львом – как Царя, тельцом – как Первосвященника или Жертвы, человеком – как Воплотившегося ради нашего спасения, и орлом – как Подателя Духа жизни, сошедшего свыше на верных».
У святителя Софрония, Патриарха Иерусалимского: лев – сила и начальство Иисуса Христа; телец – священническое служение Иисуса Христа; человек – явление во плоти; орел – нисходящая сила Святого Духа. Первый из этих символов усвояется Иоанну, второй – Луке, третий – Матфею, четвертый – Марку. Подобные изъяснения встречаются в приписках греческих и славянских Евангелий.
В елисаветградском Евангелии символы евангелистов истолкованы следующим образом: Бог сидит на херувимах, которых Писание называет четвероличными; отсюда – Бог дал нам четверообразное Евангелие, содержимое одним духом. Подобно лицам херувимов Евангелию усвоены символы: Иоанну – лев, царь и владыка, так как Иоанн от царского и владычественного сана начинает Божество Слова, когда говорит: «в начале бе Слово»; Матфею – человек, потому что он начинает Евангелие описанием плотского рождения Иисуса Христа; Марку – орел, потому что он начинает с пророчества Иоанна, а пророческая благодать прозорлива, как орел; орла называют острозрительным, потому что он один может смотреть на солнце не мигая; Луке – телец, так как он начинает Евангелие со священства Захарии».
Другой версии придерживались западные богословы свт. Ипполит Римский (217/218– 235), блж. Августин Иппонский (454–430), блж. Беда Достопочтенный (672/673–735).
«Поэтому мне кажется, – рассуждал блаж. Августин, – что при объяснении значения четырех животных из Откровения в отношении к евангелистам более правы были те, которые отнесли льва – Матфею, человека – Марку, тельца – Луке и орла – Иоанну, нежели те, которые приписали человека – Матфею, орла – Марку, льва – Иоанну. Действительно, последние искали основания в начальных словах книг, а не в целостном направлении мысли, которое одно и должно было исследоваться».
По мнению блаж. Августина, в Евангелии Матфея идет речь о царском происхождении и достоинстве Иисуса Христа (поклонение волхвов) – отсюда символ льва; в Евангелии Марка описываются деяния Иисуса Христа как человека – отсюда человек; в Евангелии Луки священническое служение Господа – отсюда телец; в Евангелии Иоанна возносится мысль превыше человеческой немощи – отсюда орел.
Совсем иное толкование видения пророка Иезекииля предлагал прп. Ефрем Сирин (306–373). Под видом колесницы (Иез. 1:10) он прозревает изображение Евангелия, под видом человека – уничижение Христа в распятии, под видом орла – Его второе пришествие:
«Дух Святый показал Пророку колесницу, которую везли Херувимы, представлявшиеся не в собственном их виде, но в виде птиц и животных, почитаемых у нас на земле более благородными и сильными… Вид как подобие человека – это уничижение Христово в распятии; вид же человечь сверху на колеснице означает славу Христову… Лицо льва, который есть царь животных, представляет нам царей и князей века сего, которые восприимут на себя иго Церкви, изображаемой под видом колесницы, или покорятся евангелию, которое также изображается колесницею. Лицо орлее указывает на то, что Имеющий прийти приидет свыше. Вместе же лица птиц и животных изображают те народы и племена, которые, имея различные нравы, как скоро приимут евангелие, все начнут подвизаться в духовном делании».
Блж. Феодорит Кирский (386–457) также не соотносит символы четырех животных с конкретными Евангелистами, он считает, что «Пророк научает сказанным, что все естество человеческое и вожди его подчинены Всецарю всяческих»:
«И подобие лиц их, говорит Пророк, лицо человечее, и лицо львово одесную четырем, и лицо орлее четырем, и лицо тельчее ошуюю четырем: сия лица их. Но никто да не думает, что невидимые силы имеют образ зверей и бессловесных животных. Сим дается разуметь ничто другое, именно львом царство; так как лев животное царственное; тельцем – священство; так как телец приносим был в жертву за первосвященника; орлом – пророчество, потому что орел животное высокопарящее и весьма зоркое; а таково пророчество, которое созерцает предметы возвышенные, и издали предусматривает будущее. Посему Пророк научает сказанным, что все естество человеческое и вожди его подчинены Всецарю всяческих, и что Он столькими дарованиями украсил род человеческий (Иез. 1:10)».
Заметим, что, не называя имена Евангелистов, блж. Феодорит следует порядку их перечисления в Апокалипсисе.
Профессор А.П. Лопухин различал видения пророка и Евангелиста:
«Животные, виденные Иоанном, хотя и напоминают животных прор. Иезекииля (I:4–8, 10), но разнятся с ним в самом существенном. Хотя их также четыре, но там каждое было совмещением четырех, здесь – каждое самостоятельно. Поэтому можно считать, что апокалипсическое видение не было заимствованым или переделкою видения прор. Иезекииля, но было совершенно самостоятельным. Так как о самых фигурах животных Иоанн умалчивает и, вероятно, потому, что он сам не разглядел эти фигуры, то нужно думать, что фигуры в видении и не имеют особенного значения, а важно лишь их подобие четырем классам живых существ – созданий Божиих. Эти создания, первое – лев – есть выражение силы второе – телец (вол) – питания, третье – человек – разумности и четвертое – орел – возвышенности».
Есть и такое толкование: «эти четыре животные-херувимы означали четыре свойства, в которых Бог открывался и действовал для спасения людей как в Ветхом, так и в Новом завете, именно: как человек, как царь, как ходатай и как Бог».
На Западе с IV в. довольно прочно закрепилось толкование блж. Иеронима Стридонского (342–420), который предлагал следующее распределение символов: Матфей – человек, Марк – лев, Лука – телец, Иоанн – орел; «…именами этих животных обозначаются четыре Евангелия: Матфея, потому что он описал как бы человека: книга родства Иисуса Христа, сына Давидова, сына Авраамля (Матф. 1:1); [имя] льва относят к Марку: зачало евангелия Иисуса Христа, Сына Божья, якоже есть писано у Исайи пророка: глас вопиющего в пустыни: уготовайте путь Господень, правы творите стези Его (Марк. 1:1–3; Ис. 40:3); [имя] тельца – к Евангелию Луки, которое начинается с священства Захарии; орла – к началу Иоанна, который начинает, высоко воспаряя: в начале бе Слово, и Слово бе к Богу и Бог бе Слово».
Подобно блж. Иерониму символы евангелистов толковали свт. Епифаний Кипрский (ок. 315–403), свт. Григорий Двоеслов (ок. 540 – 604), свт. Исидор Севильский (560–636), свт. Герман Патриарх Константинопольский (VIII в.), прп. Беат Лиебанский (VIII в.) и другие.
Первым после св. Иринея восточным автором, связавшим «животных» с Евангелистами, был свт. Епифаний Кипрский в трактате «О весах и мерах»:
«…так как есть четыре реки, вытекающих из Эдема, четыре части света, четыре времени года, четыре стражи ночи... четыре духовных существа, состоящих из четырех лиц и означавших приход Мессии. У одного было лицо человече, потому что Мессия был рожден человеком в Вифлееме, как научает Матфей. У одного было лицо львово, так как Марк говорит о Нем, когда он выходил из Иордана, как о царе и льве, и как еще в одном месте сказано: «Господь восшел от Иордана». Одно имело лицо тельче, как возглашает Лука, – не он один, но также и другие Евангелисты, – что он в предопределенное время, в девятый час, – подобно тельцу, за весь мир был принесен в жертву на кресте. Одно имело лицо орлее, так как Иоанн возглашает, что Слово, сшедшее с небес и ставшее плотию, после воскресения подобно орлу Божеством вознеслось на небо...»
Свт. Григорий Двоеслов рассматривал существа как символы Самого Христа в различные фазы его жизни:
«…при рождении Он человек (incarnatio), при смерти – жертвенный бык (passio), при воскресении– лев (resurrectio), при вознесении – орел (ascensio)».
Святитель предлагает во всех изображениях животных видеть Иисуса Христа в процессе Его домостроительства.
«Ибо Сам Он, Единородный Сын Божий, соделался истинным человеком; Сам Он в жертвоприношении нашего искупления благоизволил умереть, как телец; Сам Он силою Своего могущества воскрес, как лев. Говорят еще, что лев спит с открытыми глазами; подобно сему Искупитель наш в самой смерти, в которой мог спать по человечеству, бодрствовал по Божеству, пребывая бессмертным. И Сам Он после воскресения Своего возносясь на небеса, возлетал в горняя как орел. Итак, все вместе для нас Тот, Кто через рождение соделался человеком, через смерть тельцом, чрез воскресение львом, а через вознесение на небеса орлом».
В «Физиологе» Петра Студита сказано:
«Когда львица рождает львенка, рождает его мертвым и стережет три дня, до тех пор, пока не придет его отец, дунет в лицо ему, и тот оживет». Оживление на третий день напоминает нам о трехдневной смерти и воскресении Христа. По толкованию Петра, лев-отец – это Бог-Отец, «…львица – это Пресвятая Богородица, а лев – Христос, умер плотью во гробе на три дня и три ночи, и не воздремал Божеством, сошел в преисподнюю часть земли, и сокрушил вереи вечные, и воскрес на третий день и стал царствовать над всеми святыми».
В Ветхом Завете лев был символом мессии: «Молодой лев Иуда, с добычи, сын мой, поднимается. Преклонился он, лёг, как лев и как львица: кто поднимет его?» (Быт. 49:9) И в христианской традиции лев – символ Христа: «вот, лев от колена Иудина, корень Давидов, победил и может раскрыть сию книгу и снять семь печатей её» (Откр. 5:5).
Символика четырех животных нашла свое отражение и в анафоре Божественной литургии. «Во время евхаристической молитвы священник, – по изъяснению свт. Германа Патриарха Константинопольского (VIII в.), – вопиет трисвятое славословие серафимских сил, под осенением Херувимов и при (таинственном) песнословии Серафимов, с коими вместе взывает: победную песнь поюще…» «Тогда народ, – продолжает толкователь, – образующий собою херувимские силы и четверовидных животных, возглашает: свят, свят, свят Господь Саваоф, то есть трисвятый и единый Бог сил... Победную песнь поюще: поюще говорится об орле, вопиюще – о воле, взывающе – о льве, глаголюще – о человеке. Человек, одаренный разумом, образуя собою херувимские силы и четверовидных животных, вопиет: свят, свят, свят, то есть – трисвятый и единый Бог сил». Рипиды и диаконы, по толкованию святого Германа, «представляют образ шестокрылатых Серафимов и многоочитых Херувимов...»
Патриарх Герман повторяет объяснение Софрония Иерусалимского, но с тем различием, что Евангелист Иоанн у него символ орла, а Марк – льва, как и у блж. Иеронима.
Для наглядности представим таблицу, в которой отражены мнения Святых Отцов, относящихся к толкованию символов четырех Евангелистов.
В Византии до палеологовских времен придерживались в основном символики сщмч. Иринея Лионского (лев – Иоанн, орел – Марк), однако сохранилось большое число памятников с символикой, предложенной блж. Иеронимом. На Руси в церковном искусстве была унаследована от Византии традиция св. Иринея, но при этом не было единообразия, а с появлением иконографии «Спас в силах» в конце XIV в. в большинстве памятников даже преобладала версия блж. Иеронима.
Более того, она существовала на Руси с самого начала. Укажем на изображения Евангелистов с их символами в древнейшем восточнославянском Остромировом Евангелии (1056–1057 гг.), в котором Иоанн изображен стоящим в пещере и как бы прислушивающимся к Божественному голосу, за ним Прохор с книгой; в изображении символа значительные утраты, но они восполнимы по аналогичной миниатюре из Мстиславова Евангелия; Марк сидит и также как бы прислушивается, а вверху в небе изображен лев с книгой. В этом памятнике есть авторская атрибуция: диакон Григорий сообщает, что переписал Евангелие в 1056–1057 гг. для новгородского посадника Остромира.
То же самое распределение символов находится в Мстиславовом Евангелии, созданном не позднее 1117 г. в Новгороде по заказу новгородского князя Мстислава.
Известен еще один памятник из собрания Государственного Исторического музея – «Новый Завет с Псалтирью», датируемый 1330–1340-е гг., там также символом ап. Ио анна является орел, а символом ап. Марка – лев.
Такой же расклад можно увидеть на знаменитых миниатюрах в медальонах из Евангелия Хитрово́ (1390 г.), которые, по мнению В.Н.Лазарева, принадлежат Феофану Греку и молодому Андрею Рублеву, а также на подобных им миниатюрах из Евангелия Успенского собора Московского Кремля начала XV в.
Наиболее известным памятником «иринеевой» традиции является небольшая иконка «Спас в силах» из собрания Третьяковской галереи, авторство которой также приписывают Андрею Рублеву (илл. 11), хотя эта атрибуция противоречит мнению В.Н. Лазарева о миниатюрах Рублева в Евангелии Хитрово. Не мог же Рублев писать имена Евангелистов на одном изображении так, а в другом – иначе.
Надписание символов лев – Иоанн, а орел – Марк продолжалось и после реформ Патриарха Никона, хотя было отменено на Великом Московском Соборе 1666–1667 гг.
Также Святейший Синод определил: ввиду того, что простой народ придавал символам «животных» ореол святости, принимая их за самих Евангелистов:
«Надлежит самих тех Евангелистов персоны с литеральным при именах их словенским диалектом сего, еже есть святый, изображать по подобию их, а при лицах Евангелистов мощно и образовательныя их животныя писать; запрещается же сие (отдельное изображение символов)... не аки греховное дело, но яко непристойное и вину к поползновению невеждам подающее».
Теоретик старообрядчества Андрей Денисов в «Поморских ответах» возмущался очередным «римским» нововведением: «В древлецерковных книгах печатных четыре евангелиста вообразахуся Матфей лицом человеческим, Марко лицом орлим, Лука телечим, Иоанн львовым… Сей древлецерковный обычай изменивше, воображают Иоанн лицом орлим, а Марка львовым… Римляне бо пишут Иоанна лицо орле, а не львово; а Марка лицо львово, а не орле».
Старообрядцы и здесь придают вещам далеко не первостепенным догматическое значение, хотя выше было показано, насколько разнообразны мнения святых отцов, которых они так почитают. На протяжении последних нескольких веков между Востоком и Западом без всяких диалогов и консультаций в этом отношении достигнуто единообразие, символы евангелистов толкуются однозначно: ангел – ап. Матфей, орел – ап. Иоанн, лев – ап. Марк, телец – ап. Лука. Об этом свидетельствуют многочисленные памятники с изображениями символов евангелистов как западные, так и восточные. Только в памятниках из глубинки или у старообрядцев еще можно встретить распределение символов по св. Иринею Лионскому или вообще «от своего замышления» без всякого порядка и обоснования.
Протоиерей Виталий Шумилов,
клирик Александро-Невского храма
в поселке Запрудня Московской области
Публикация журнала «Московские епархиальные ведомости»
приводится с небольшими сокращениями
Читать онлайн можно "ТУТ"
БОГОРОДИЦА И СОВРЕМЕННОЕ АФОНСКОЕ МОНАШЕСТВО
(Монах Моисей Святогорец)
Вне всякого сомнения, Богородица явилась смиреннейшей, чистейшей, скромнейшей, прекраснейшей и святейшей женщиной этого мира. Она стала Матерью Бога и всех людей. Ее смирение было истинным, чистота – исключительной, простота явилась Ее украшением, а безмолвие превзошло бы самую громогласную проповедь. Ее святость была очевидна для всех. Ее непорочное смиренномудрие, приснодевство, пронизывающее всю Ее сущность, исключительная скромность и безграничное безмолвие всей Ее жизни становятся поучительными примерами для каждого из нас.
Усердное послушание Богоматери Божественной воле обнаруживает Ее любовь, смирение, отвагу и вдохновленность. Это не было неким насильственным и принуждающим действием, когда человек не волен поступить иначе и испытывает страх. Величие Ее слабости, оправданной осторожности делают Богородицу прекрасной, удивительной и единственной. Незамужняя мать по закону была достойна лишь избиения камнями. Тем не менее, Богородица сердечно принимает волю Бога: «Пусть исполнится Его воля, а не Моя».
Крайнее доверие Назаретянки к переданному через архангела Гавриила Божественному промыслу может многому научить всех нас. Ведь мы не доверяем Богу, а лишь осторожничаем, ставим Ему условия и ждем чего-то взамен. Разве не так?
Необычно трогателен поступок Богородицы на свадьбе в Кане Галилейской. Она, как всегда, пребывает в молчании. Но в какой-то момент, увидев, что на столе не хватает вина, Она нарушает свое молчание и просит Своего любимого Сына претворить воду в вино, чтобы ничто не омрачало радость приглашенных. Сначала Христос делает вид, что не слышит Ее. Вероятно, Он не согласен с Ней. Однако, в конце концов, Он исполняет эту просьбу. Святогорские старцы говорят, что чего бы Богоматерь ни попросила у Христа, Он все исполняет, поскольку невероятно любит Ее. Эпизод в Кане – третий случай, когда Богоматерь нарушает Свое молчание. Первый раз это происходит в удивительный момент Благовещения, второй – когда Она искала в храме двенадцатилетнего Иисуса. Таким образом, в Кане она нарушает привычное безмолвие, чтобы попросить Сына о чуде и порадовать присутствующих. Она становится причиной радости людей, соединяя их с Господом – источником даров, чудес и благодати.
Духовная красота Богородицы проявляется и в момент Распятия Ее Сына. Она испытывает боль, но не печалится, сожалеет, но не отчаивается. Это пример невероятной Матери, не нуждающейся в плаче, криках, потери сознания, женском притворстве и утешении. Ей хорошо известно, что Сын Ее распинается добровольно, исполняя волю Небесного Отца. Она переживает это скорбное Таинство в молчании. Она не восстает на жестоких распинателей, не ищет справедливости, продолжая нести надежду, превзойдя Саму Себя. Как это непохоже на наше нетерпение в скорби, несчастье, отказе и гонении… Слабая и скромная, Богоматерь становится великим символом героизма, недостижимым в нашей мелочности и корыстолюбии.
Святой Иоанн Дамаскин, величайший догматический богослов нашей Церкви, говорит о том, что Пресвятая Богородица стоит на втором месте после Святой Троицы. Уже этого утверждения достаточно, чтобы понять, насколько Богородица почитается в Православной Церкви. Какими недалекими кажутся протестанты, не выказывающие Богоматери такого уважения. Богородица неотделима от Христа. В нашей церкви Она – самая любимая личность после Христа. На Святой Горе почет, оказываемый Богоматери, порой приближается к культу.
Святая Гора Афон, «Сад Богородицы», как ее впервые назвал известнейший монах Ксиропотамского монастыря Кесарь Дапонте, по давней традиции является землей Пресвятой Богородицы. Ее присутствие руководит афонской жизнью. Согласно энкомию мудрейшего афонского монаха и великого отца Церкви Григория Паламы, посвященному первому преподобному афонскому святому, Петру Афонскому, Пресвятая Богородица для святогорских монахов – защитница, заступница, целительница, покровительница, ходатайствующая за них перед Своим Сыном. Эти обеты известны и современным монахам, которые, может быть, и уступают своим предкам в простоте, но всегда имеют доброе и благочестивое расположение к Богородице.
Богородица, как было сказано выше, не является всего лишь доброй и скромной прекрасной женщиной. Речь идет не только об исключительно религиозном и нравственном человеке, но о цельной, уникальной и всесвятой личности. Первая Ева, живущая в прекрасном Эдемском саду, своим неповиновением закрыла врата Рая. Вторая Ева, Богородица, своим послушанием вновь открывает Райские двери. Она явилась главой нашего спасения, всеславной Благовестницей. Поэтому благочестивые святогорцы Колливады вместе с преподобным Никодимом Святогорцем, добровольные отшельники, славят и воспевают Богородицу, возводя монастыри в честь Ее Благовещения.
Афонские монастыри Великая Лавра, Ватопед, Филофей, скит Ксенофонта, а также многочисленные кельи посвящены Благовещению Пресвятой Богородицы. Рождеству Богородицы посвящен кириакон Нового Скита, в том числе и различные кельи, в частности, блаженного старца Паисия, отличавшегося особенной любовью к Богоматери. Успение Богородицы чтится Иверским монастырем, где в этот день совершается пышное празднование (панигири), святым храмом монастыря Протату и многими кельями. Введению во храм посвящен кафоликон Хиландарийского монастыря.
На Святой Горе находится около шестидесяти известных чудотворных икон Богородицы, как византийских, так и более позднего времени, в драгоценных окладах, со множеством приношений, с серебряными и золотыми лампадами, принимающие поклонения преданных монахов и благочестивых паломников. Перед этими иконами читаются восхищенные акафисты, молебные каноны, каноны богородичника. Горят восковые свечи и благоуханный ладан. Иконы принимают молитвы, поклонения, земные поклоны. Каждая из них обладает удивительной историей, чудесами, традициями, свидетельствами. Их прославляют псалмами, гимнами, радостными духовными песнопениями.
Вот некоторые из этих икон: «Лавриотисса» – Экономисса преподобного Афанасия Афонского, «Кукузелисса», икона преподобного Иоанн Кукузеля, великого псалта, которого сама Богородица наградила за его чудесное искусство. Ватопедская «Виматарисса» (Алтарница), иверская «Портаисисса» (Вратарница), хиландарийская «Трихеруса» (Троеручица), икона Дионисиата «Акафистная», «Всемилостивая Заступница» монастыря Кутлумуш, «Геронтисса» Пантократора, дохиарская «Скоропослушница», филофейская «Гликофилуса», «Мировлитисса» (Мироточивая) монастыря св. Павла, ксенофонтская «Одигитрия», «Антифонитрия» монастыря Констамонит, «Достойно есть» монастыря Протат. В благочестивых житиях афонских преподобных, собранных в один том, мы видим их живую связь с Богоматерью: Гавриил Кареот, впервые услышавший ангельских гимн «Достойно есть», Гавриил Иверский, нашедший в море чудесную икону «Вратарница».
Савва Хиландарийский привозит из Иерусалима икону «Троеручица», Дионисий, ктитор одноименного монастыря, обретает икону «Акафистную». Преподобный Антоний Киево-Печерский из монастыря Эсфигмен по повелению Богородицы возвращается к себе на родину, чтобы там взрастить древо монашества. Симеона Мироточивого Богородица побуждает к строительству его монастыря. Григорий Палама по ходатайству Богородицы удостоился от Бога многочисленных даров, в частности, дара богословия, с помощью которого он боролся за православие. Максим Кавсокаливит был направлен Богородицей к его удивительной аскезе. Святой Геронтий Афонский по своей молитве к Богородице получил источник пресной воды для своего скита.
Присутствие Пресвятой Богородицы в жизни современных благочестивых афонских монахов является очевидным. Иоаким Специерис, старец Нового Скита, отошел ко Господу, читая акафист Богородице. Русскому монаху отцу Тихону Богородица точно сообщила день его кончины. Старец Филарет Карульский часто говорил, что в этом безутешном мире его держит Богоматерь. Старец Евлогий говорил, что Богородица привела его на Афон из родной деревни. Отец Иоаким из скита Святой Анны говорил, что его утешением было «держание за юбку Богородицы», которая наделила его бородой длиной до земли. Анастасий, игумен монастыря Григориат, почти «съел» икону Богоматери, находящуюся в его келье, непрестанно прикладываясь к ней. Блаженной памяти старец Иероним Симонопетрит, произнося или слыша имя Богородицы, плакал. Известный старец Паисий Святогорец говорил, что Иерусалимская икона – это сама Богоматерь. Отец Ефрем Катунакиот рассказывал, что некогда Богоматерь пришла к нему и поцеловала. Он почувствовал и услышал это.
Такова живая вера. Такова наша Богородица. Нужен ли после этого какой-либо дидактический эпилог или моральный вывод? Единственное, что мне остается, так это поблагодарить вас, дорогие мои, что дали мне возможность рассказать о святейшей Женщине – Богородице. Современное афонское монашество, вне всякого сомнения, прочно и непоколебимо зиждется на любви к Пресвятой Богородице.
Перевод с новогреческого: редакция интернет-издания “Пемптусия”.
Источник: "Библиотека иконописи" https://vk.com/wall-110095228_11362
С днём памяти обретения мощей святителя Тихона, Патриарха Московского и всея России, дорогие братья и сестры!
***
Одной из загадок церковной жизни в советские времена была судьба мощей святого Патриарха Тихона, похороненного в 1925 году в Малом соборе московского Донского монастыря. В 1946 году на панихиде у его гробницы митрополит Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич) с грустью произнес: «Мы молились сейчас только над могилой Святейшего. Тела его здесь нет».
Для подобной уверенности были все основания. То, что останки Патриарха Тихона могли быть уничтожены, никого не удивляло: если православные относились к почившему главе Русской Церкви как к святому, то ненависть к нему со стороны большевиков была исключительной даже на фоне остервенелого советского богоборчества. В списке врагов советской власти, опубликованном в одном из номеров газеты «Известия», Патриарх Тихон значился под номером один.
По слухам, в 1927 году, после закрытия Донского монастыря, власти, опасаясь, что мощи Патриарха станут предметом поклонения, извлекли его гроб из могилы и сожгли в крематории. По другим сведениям, останки Святейшего были тайно вывезены монахами и упокоены на Немецком кладбище в Лефортове. Сторонники третьей версии утверждали: понимая, что власти могут надругаться над останками Патриарха, монахи вскоре после погребения перезахоронили их где-то в некрополе Донского монастыря.
Эти предположения переросли в настоящую убежденность, когда в 1932 году предводитель поддерживаемых советской властью церковных раскольников‑обновленцев «митрополит» Александр Введенский вдруг появился перед своими почитателями в архиерейских одеждах, в которых москвичи сразу узнали драгоценные облачения, сшитые специально для Патриарха Тихона на знаменитой фабрике купцов братьев Оловянишниковых. В них же Патриарха Тихона и хоронили.
И все же надежда, что мощи любимого всей Церковью Патриарха однажды будут найдены, оставалась...
Читать далее: vk.cc/clMdSs
Равноапостольный Николай Японский (Касаткин)
 |
 |
Епископ Русской православной церкви.
Миссионер, основатель Православной церкви в Японии, почётный член Императорского православного палестинского общества.
День памяти: 3(16) февраля
В миру - Иван Дмитриевич Касаткин, родился 1 августа 1836 года в селе Березовский погост, Бельского уезда, Смоленской губернии в семье диакона. Окончил Бельское духовное училище и Смоленскую духовную семинарию (1857). В числе лучших учеников был рекомендован в Санкт-Петербургскую духовную академию, где учился до 1860 года, когда, по личному ходатайству митрополита Санкт-Петербургского Григория (Постникова), ему было предоставлено место настоятеля церкви при русском консульстве в городе Хакодате (Япония), а также присвоена учёная степень кандидата богословия без представления соответствующего квалификационного сочинения.
23 июня 1860 года ректором академии епископом Нектарием (Надеждиным) пострижен в монашество с именем в честь святителя Николая Мирликийского. 30 июня рукоположён в иеромонаха.
2 июля 1861 года прибыл в Хакодате. Первые годы своего пребывания в Японии самостоятельно изучал японский язык, культуру и быт японцев.
Первым японцем, обращённым им в православие, несмотря на то, что обращение в христианство было запрещено законом, стал приемный сын синтоистского священнослужителя Такума Савабэ, бывший самурай, принявший крещение в числе двух других японцев весной 1868 года.
За полвека служения в Японии о. Николай покидал её только дважды: в 1869-1870 и в 1879-1880 годах. В 1870 году по его ходатайству была открыта русская духовная миссия в Японии с центром в Токио. 17 марта 1880 года определением Святейшего синода ему указано быть епископом Ревельским, викарием Рижской епархии, с откомандированием в Японию; 30 марта 1880 года в Троицком соборе Александро-Невской лавры хиротонисан во епископа.
В процессе миссионерской деятельности отец Николай перевёл на японский язык Священное Писание, другие богослужебные книги; создал духовную семинарию, шесть духовных училищ для девочек и мальчиков, библиотеку, приют и другие учреждения. Издавал православный журнал «Церковный вестник» на японском языке. Согласно рапорту Святейшему синоду, на конец 1890 года православная церковь в Японии насчитывала 216 общин и в них 18 625 христиан.
8 марта 1891 года был освящён кафедральный Воскресенский собор в Токио, называемый японцами Никорай-до (ニコライ堂).
Во время русско-японской войны остался со своей паствой в Японии, однако в общественных богослужениях участия не принимал, так как, согласно чинопоследованию богослужений (и благословению самого Николая Японского), японские христиане молились о победе своей страны над Россией. «Сегодня по обычаю я служу в соборе, но отныне впредь я уже не буду принимать участия в общественных Богослужениях нашей церкви… Доселе я молился за процветание и мир Японской империи. Ныне же, раз война объявлена между Японией и моей родиной, я, как русский подданный, не могу молиться за победу Японии над моим собственным отечеством. Я также имею обязательства к своей родине и именно поэтому буду счастлив видеть, что вы исполняете долг в отношении к своей стране», - говорил владыка Николай.
Когда в Японию стали прибывать русские пленные (общее их число достигало 73 тыс. человек), епископ Николай с согласия японского правительства образовал Общество духовного утешения военнопленных. Для окормления пленных им были отобраны пятеро священников, владевших русским языком. Пленные снабжались иконами и книгами. Владыка неоднократно обращался к ним и письменно (его самого к пленным не пускали).
24 марта 1906 года возведён в сан архиепископа Токийского и всея Японии. В том же году было основано Киотоское викариатство.
В 1911 году, когда исполнилось полвека миссионерской работы святителя Николая, было уже 266 общин Японской Православной Церкви, в состав которых входило 33 017 православных мирян, 1 архиепископ, 1 епископ, 35 иереев, 6 диаконов, 14 учителей пения, 116 проповедников-катехизаторов. Сам святитель всей своей жизнью являл пример истинного духовного руководителя, всецело преданного своему служению.
3 февраля 1912 года, на 76-м году жизни, просветитель Японии архиепископ Николай мирно отошел ко Господу. После кончины архиепископа Николая японский император Мэйдзи лично дал разрешение на захоронение его останков в пределах города, на кладбище Янака. В Японии святитель Николай почитается как великий праведник и особый молитвенник пред Господом.
10 апреля 1970 года решением Священного синода Московского патриархата причислен к лику святых. Служба ему была написана митрополитом Ленинградским и Новгородским Никодимом (Ротовым) и опубликована в 1978 году.
ВИДЕО: Святитель Николай Японский
Подробно ознакомиться с трудами Св. Николая Японского и литературой о Св. Николая Японском можно "ТУТ"
